Когда я стала Сэти, то "яндекс" по большому секрету сообщил мне, чем же я собственно являюсь... И являюсь я, по его мнению, следующим:

Мне было 14 лет... И я была безумно влюблена...

Первое сентября. Новые встречи со старыми друзьями. Ностальгия по прошедшему лету, (которое кончилось лишь вчера)… но не это занимает меня.
В этот день мы пошли в Музей. Не знаю, какой это был музей, поэтому пусть это будет просто Музей – вот так, с большой буквы. И это символично, потому что в памяти мгновенно всплывает Поклонная гора (мой «Берлин» – я люблю тебя). Итак, мы шли в Музей. Как ни странно, из всех помню только себя, Ветю и Андрея – все остальные почему-то не запомнились. Я тайком бросал взгляды на Виталия: он был какой-то странный, нервный немного и неуловимо походил на меня в тот день 14 апреля… я видела его глаза и мне становилось страшно. Как тогда. Когда мы вышли из Музея, Андрей (видимо, он был собирательным образом «всех») очень быстро ушел вперед. Может, дело было утром и мы опаздывали к первому уроку? Виталий шел чуть позади меня, а меня бросало то в жар, то в холод. Он приблизился, и я спиной чувствовала его дыхание, но продолжала идти непринужденно, как мне казалось, и беззаботно. он помялся немного, а потом заговорил. Очень нежным теплым голосом:
- Жень, прости меня! Это было жуткое свинство с моей стороны держать тебя в такой прострации… да, есть девушка… ну, в общем…
тут он достал какую-то бумажку, сложенную вчетверо, развернул и начал читать. Стихи. Красивые и странные – из русских и английских слов (а он не силен ни в том, ни в другом). Посвященные не мне. Я слушала и улыбалась, пряча в глазах боль и тревогу – ведь я этого хотела! Точки.
- вот так… - сказал он.
- Виталик, спасибо тебе за откровенность. Спасибо! Останемся друзьями! – и протянула ему руку
Он посмотрел задумчиво. Взял мои загорелые пальцы в свои руки и тихонько пожал.
Дальше действие происходило уже в школе.
Классный час Елена проводила в кабинете физики (ее стол стоял справа). Я села на свое «приватизированное» место в центре класса, а Ветя вдруг сел рядом. На моем столе лежала разрезанная булочка. Каким-то непонятным образом у меня в руках оказалась бумажка с моими последними стихами. Я положила ее в булочку и хотела передать Маришке, которая оказалась на первой парте перед Еленой, но Виталик как-то сумел булочку перехватить и стихи оказались у него в руках.
- отдай, дурак! – зашипела я.
Класс бросал на нас недоуменные взгляды, косо смотрела Елена. Мне пришлось замолчать. Я схватила учебник, сдвинулась на край парты и обиженно отвернулась. А под учебником (о ужас!) оказался мой дневник.
Елена вдруг исчезла из класса. Все занялись друг другом, а Ветя вдруг возмущенно обрушил на меня поток упреков:
- Да как ты могла! Почему?! Я же… почему вы все?! Почему все считают..?!!
что он хотел этим выразить, я догадывалась лишь отдаленно, но такой бурной реакции на свои искренние строки я не ожидала, во мне заговорила обида. Я повернулась к нему и холодно отрезала:
- я не «Все». Я Женька Шатилова. И не смей орать на меня. Ты понял?
- д-да, понял. – его глаза пронизывали меня удивленно и, кажется, испуганно.
Тут за спиной послышался ядовитый шепот Граба:
- а Женька, когда идет в «Болтушку», берет себе ник Сэти…
что тут сделалось с Ветей! Сначала он, кажется, был просто шокирован, потом его взгляд стал просто-таки сканировать мой мозг и глаза настойчиво вопрошали: «это правда?».
- это правда? – спросил он наконец. – правда?! – голос сорвался на крик.
- нет, нет! Не надо на меня наговаривать! Нет!
Что это? я не поняла. День пролетел быстро. После уроков мы с Ветей, не сговариваясь, пошли в какой-то новый зал типа красного уголка, с рядом красных бархатных стульев. По залу были разбросаны куртки и пакеты (?). Я по привычке примостилась на подоконнике, он взял стул и сел рядом. Я смотрела ему в глаза и не могла прочесть ничего.
- кто? – спросила я, наконец.
- Я познакомился с ней в сети. Она милая, добрая, чуть чудаковатая. Сэти Петербургская.
- Любишь?
- Ты же видишь…
- Любишь.
- Да…
Я смотрела уже мимо него. Не двигаясь, сидела, как изваяние. Он встал и тихо вышел. А я осталась. В окно бил яркий свет, но я не замечала его. Воображение рисовало мне девушку, похожую на Камерон Диас. Я сползла с подоконника и вышла в коридор. Там я встретилась с веселым потоком наших десятиклассников, которые увлекли меня обратно в красную комнату (она оказалась новой раздевалкой – вот откуда куртки!). Я взяла какой-то пакет и вышла на улицу. Шел дождь. Странно, ведь только что светило солнце… кажется, кроме Елены меня в школе так никто и не заметил, она же проводила меня печальным сочувственным взглядом… никто не видел, что я плачу, потому что шел дождь. Глаза застилали слезы и капли дождя… Сэти, сэти… как приговор стучало в висках это загадочное имя

Я открыла глаза. Сквозь занавеску пробивались первые утренние лучи. 9 июля и никакого сентября. Что это было?! Приснится же... А в голове звучало: «Сэти-Сэти-Сэти…» как приговор… весь день потом я ходила, завороженная ночным видением. Сэти, Сэти, Сэти… как приговор.


Вот так. Ничего себе история, да? Главное, что сон был очень логичный и ясный, то есть я могу объяснить в нем почти все (ведь сны – наше подсознание), все, кроме этого имени (фамилия выплыла совершенно закономерно, т. к. перед этим мне подруга весь вечер рассказывала про «Бандитский Петербург»). Мне приснилось то, чего я хотела (надежда на его любовь была уж слишком заоблачной) – нет страданиям и да здравствует дружба! И еще – его извинения за пофигизм. Кстати, начиная с этого дня – 9 июля – мне раз в неделю в течение месяца снился целый цикл таких же «фильмов», причем только по выходным. Впервые в жизни мои сны имели конец, а не обрывались падением в пропасть или звонком будильника. Это было классно! Я бы не отказалась увидеть это «кино» про Сэти еще раз. Бывает… (стоит ли говорить о моем состоянии 1 сентября, хотя, конечно, верить в такую ахинею просто глупо).

P.S. прошло очень много времени... Я уже давно не связываю имя Сэти с этой историей, но оно накрепко приклеилось ко мне и я уже крайне редко подписываюсь в сети своим настоящим именем. Зачем я пишу этот P.P.S? А чтобы сказать одну простую истину: ВРЕМЯ - ЛУЧШИЙ ЛЕКАРЬ. Люди! Те, кому я обязана Сэти, Спасибо!. Я вас люблю, хотя то время и было самым сложным периодом в моей жизни. Все равно. И не принимайте эту историю близко к сердцу - она уже слишком старая.